На окраине Санкт-Петербурга есть вполне себе обыкновенная станция метро «Озерки». Поднявшись наверх, вы увидите не озера, а спальный район конца 70-х в духе «Иронии судьбы»: дома-коробки, похожие на все многоэтажки в нашей стране. Двухтысячные годы только добавили высотность домам и замысловатость торговым центрам, но это не помогло современному району Озерков приобрести архитектурную индивидуальность. Так что новосёлу или случайному гостю трудно было бы понять моё нежное отношение к этому месту… И в полной мере объяснить эту привязанность у меня вряд ли получится.
Просто я помню Озерки задолго до того, как там выросли кварталы многоэтажек. В моей памяти жива настоящая деревня. Деревня с петухами, палисадниками, яблонями, коровами и стариками на завалинке. Наши новенькие, разбросанные по просторам пустырей девятиэтажки уныло нависали тогда над умирающей, но упорно цепляющейся за прошлое деревней. Мама покупала мне парное молоко в одном из бревенчатых домиков, на месте которых давно уже стоит гипермаркет. А за нынешним кинотеатром мы тогда слушали соловья в зарослях кустов, оплетавших пыльную дорожку на пляж.
Здесь стоит пояснить, что в отличие от большинства районов современных городов, которые сохранили свои исторические названия, но потеряли с ними связь, «Озерки» свои озера пока сохранили, но прячут их за Выборгским шоссе. Увидеть три Суздальских озера незнаючи сложно из-за полоски малоэтажных домов, зелени и перепадов высот.
Во времена моего детства дома вокруг озёр были, в основном, дачными. Причем то здесь, то там за заборами просвечивали очень старые постройки, остатки дореволюционного рая петербургских дачников среднего класса.
В лихие девяностые большинство из уцелевших старожилов эпохи модерн были снесены или сожжены. На их месте сейчас красуются особняки умопомрачительного тщеславия, соревнуясь друг с другом богатством и монументальностью забора. Причем смотрятся они довольно забавно на фоне старых дорог, галдящих горожан, покосившихся, чудом выживших старых домиков и прежних деревьев.
Впрочем, многие деревья уничтожаются. Так, например, у полувековых берез, возвышавшихся раньше над дорогой, новые хозяева участка спилили макушки и ветки, а на оставшиеся столбы прикрутили уличные фонари. Не варварство ли. Но для хозяев нового особняка это, видимо, - «высокий ландшафтный дизайн».
Пожалуй, современные Озерки вокруг озер представляют сейчас коктейль из грустных контрастов: клочки былой «дачности», острова и архипелаги помпезного ИЖС и всепроникающее жаркое дыхание большого города, когда толпы оголтелых горожан рвутся «на природу». При этом сама природа постепенно уничтожается.
Однако стоит заметить, что нынешнее состояние Суздальских озер все же лучше, чем лет десять-пятнадцать назад. Виден какой-то уход, но уже слишком давно у меня не возникало желание там искупаться. Чистая вода осталась далеко в прошлом. Впрочем, это лично мое мнение, не имеющее ничего общего с радостным гомоном многочисленных отдыхающих, которые при первом проявлении тепла круглосуточно плещутся в воде, окуная в нее то своих детей, то собак.
В детстве летние Озерки были для меня чуть ли не ежедневным праздником воды. Днем мы гуляли там с мамой. А вечерами, когда отец возвращался с работы, ходили после ужина купаться уже втроём…
Помню, как в юности убегала на озеро с конспектами готовиться к летней сессии. Много ли удавалось выучить, не помню, но вроде как все экзамены были сданы... В ту счастливую пору чуткое до романтики сердце особенно близко принимало «Незнакомку» Блока. И как же странно было узнать, что написана она была именно в Озерках:
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
…
Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
…
Ничего не изменилось, собственно.
Железнодорожная станция Озерки – та же самая и на том же месте. Рестораны у вокзала присутствуют. Дачи и праздная толпа - тоже... Я слышу ритм блоковского стиха, когда сижу, прислонившись к дубу, помнящему поэта, и смотрю на водную гладь…
Не знаю, зачем пишу всё это. Надо было просто выложить сегодняшние фотки, сделанные в Озерках, и всё. Но уж нахлынуло… Наверное, слишком давно обходила наши озёра стороной, хотя в сердце живут и уключины, и тепло воды, и смех моих молодых родителей, а так же - прогулки, соловьи, песок в босоножках, запах акации в летний зной и шорох камышей…
Вспоминая детство, я бродила по дорожке, огибающей озеро, а чтобы не грустить, сосредоточилась на фотосъемке птиц и пейзажей. Их и предлагаю к рассмотрению.
Однако хочу закончить одним эпизодом.
Самые удачные фотографии я сделала на среднем озере в том месте, где мамочки с детьми кидали птицам куски булки, подманивая их к берегу. Я снимала, а вокруг пенилось оживление: смех, брызги, дети, добродушные собаки... И вдруг я заметила чуть в стороне странную старушку. Она сидела на широком пне у самой воды, опираясь на клюку, подставляла лицо солнцу и улыбалась. А потом вдруг начала читать стихи молодым звонким голосом. Это было так неожиданно и так … сокровенно, что я постеснялась подойти ближе. Слова уносил ветер. Наверное, они были предназначены солнцу, воде и чайкам, а до меня долетал только бойкий ритм стиха, - как эхо царившего здесь некогда Серебряного века. И тогда пришло понимание, что озера в Озерках выживут. А на берегу и через сто, и через двести лет прекрасные незнакомки будут пылко и звонко читать возвышенные стихи прошлого.
